Набухли
снега у веранды.
Темнеет
лиловый откос.
Закутав
распухшие гланды,
К
стеклу прижимаю я нос.
Шперович
– банкир из столицы
(И
истинно-русский еврей)
С
брусничною веткой в петлице
Ныряет
в сугроб у дверей.
Его
трехобхватная Рая
Туда
уронила кольцо,
И,
жирные пальцы ломая,
К
луне подымает лицо.
В
душе моей страх и смятенье:
Ах,
если Шперович найдет! –
Двенадцать
ножей огорченья
Мне
медленно в сердце войдет...
Плюется...
Встает... Слава Богу!
Да
здравствует правда, ура!
Шперович
уходит в берлогу,
Супруга
рыдает в боа.
<1911>
Кавантсари. Пансион