Саша Черный. В БОРМЕ



I

      Борм – чудесный городок,
      Стены к скалам прислонились,
      Пальмы к кровлям наклонились,
      В нишах тень и холодок...
      Реет замок в вышине.
      За террасою у школы
      Скат зеленый и веселый
      С тихим морем в глубине...
      Как цветущий островок,
      Дремлет Борм в житейском шторме,
      Но всего прекрасней в Борме
      Смуглых девушек венок.
      Ах, какие здесь глаза!
      Щелкнут черные ресницы, –
      И до самой поясницы
      Так и вздрогнешь, как лоза...
      Поступь, каждый поворот...
      Что ни девушка – Диана.
      Стань на камень у фонтана
      И смотри, разинув рот.
      Но присядь-ка к ней рядком:
      От божественного тела
      Нестерпимо, одурело
      Так и пышет чесноком!


II

      Сижу на площади в кафе,
      Под тентом вьются мошки...
      У ног сидят и смотрят в рот
      Три инвалидных кошки.
      Одна, – хозяин объяснил, –
      Автомобилем смята.
      Другой отъели крысы хвост, –
      Жестокая расплата!
      У третьей сбоку вырван клок,
      Дуэль с бульдогом в роще...
      У всех у трех горят глаза,
      Все три, как ведьмы, тощи.
      Прозаик на такую тварь
      Взглянул бы равнодушно,
      Но я, поэт, могу ль при них
      Жевать свой сыр насущный.
      Скормил уродам весь кусок,
      А сам глотаю слюни.
      Зато душа моя чиста,
      Как бабочка в июне...
      Три кошки лижут животы,
      Смотрю на скалы фатом...
      Приятно, черт возьми, порой
      Быть знатным меценатом.


III

С детства люблю захолустные лавки...
Пахнет корицею, луком и воском.
Кот круглорожий сидит на прилавке, –
Сытая спинка подернута лоском.
Глажу его, словно давнего друга...
Что же купить мне: тетрадку иль свечку?
Кактус за дверью вздымается туго,
Лента дороги сбегает к крылечку.
Школьницы – две черноглазые мышки –
Горсть переводных купили картинок.
Старенький ксендз в запыленном пальтишке
Щупает связку холщовых ботинок...
Черт меня знает, зачем мне все это...
Сердце пронизано завистью смутной.
Как старомодная сказка поэта,
Мирный клочок этой жизни уютной.
Лавочник толстый с отцовской улыбкой
Мне завернул шоколадную плитку.
Ленты мимозы качаются зыбко,
Месяц в небесную выплыл калитку...
Что же стою на щербатом пороге?
К дьяволу! Лавка, как лавка... Видали.
Мало ль своей, настоящей тревоги,
Мало ль своей, неизбывной печали...

1931




            Саша Черный. ИЗ ПРОВАНСАЛЬСКОЙ ТЕТРАДИ (Сб. СТИХОТВОРЕНИЯ, НАПИСАННЫЕ В ЭМИГРАЦИИ И НЕ ВХОДИВШИЕ В ПРИЖИЗНЕННЫЕ ИЗДАНИЯ (1920 - 1932))