Черный пудель,
честная собака!
Незнаком тебе ни
Кант, ни Лев Толстой,
И твое сознанье
полно мрака:
Кто учил тебя
быть доброй и простой?
Любишь солнце,
человека, игры,
К детворе во всю
несешься прыть...
Если люди стали
все, как тигры,
Хоть собаке надо
доброй быть.
Ведь никто не
драл тебя дубиной
И брошюр
партийных не давал, –
Но, спеша вдоль
стен домой с корзиной,
Не сбежишь ты с
хлебом, как шакал.
И когда на шум
собачьей драки
Сквозь забор ты
мчишься через жердь,
Не грызешь ты
сбитой с ног собаки,
Не визжишь, как
бешеная: «Смерть».
Ты чутка, полна
ума и чести,
Не протянешь
лапы наглецу,
И значок собачий
твой из жести
Многим людям
более к лицу...
«Человек –
звучит чертовски гордо» –
Это Горький нам
открыл, Максим.
Ты не веришь? Ты
мотаешь мордой?
Ты смеешься,
кажется, над ним?
<1920>