Метранпаж октавой низкой
Оглушил ученика:
«Васька, дьявол, тискай, тискай!
Что валяешь дурака?
Рифмачу
для корректуры надо оттиск отослать...»
Васька
брюхом навалился на стальную рукоять.
У фальцовщиц тоже гонка –
Влажный лист шипит по швам.
Сочно-белые колонки
Набухают по столам.
Пальцы
мчатся, локти ходят, тараторят языки,
Непрерывные
движенья равномерны и легки.
А машины мягко мажут
Шрифт о вал и вал о вал,
Рычаги бесшумно вяжут
За овалами овал.
«Пуф,
устала, пуф, шалею, наглоталась белых кип!»
Маховик
жужжит и гонит однотонный, тонкий скрип.
У наборных касс молчанье.
Свисли груши-огоньки,
И свинец с тупым мерцаньем
Спорко
скачет из руки.
Прейскуранты,
проза, вирши, каталоги и счета
Свеют
нежную невинность белоснежного листа...
В грязных ботиках и шубе
Арендатор фон-дер-Фалл,
Оттопыривая губы,
Глазки выпучил на вал.
Кто-то
выдумал машины, народил для них людей.
Вылил
буквы, сделал стены, окна, двери, пол. Владей!
Пахнет терпким терпентином.
Под машинное туше
С липким чмоканьем змеиным
Ходят жирные клише,
Шрифт,
штрихи, заказы, сказки, ложь и правда, бред и гнус.
Мастер
вдумчиво и грустно краску пробует на вкус.
В мертво-бешеной погоне
Лист ныряет за листом.
Ток гудит, машина стонет –
Слышишь в воздухе густом:
«Пуф,
устала, пуф, шалею. Слишком много белых кип!»
Маховик
жужжит и гонит однотонный тонкий скрип.
<1910>