Она покоится. Две белых
чаши – груди.
Два неба голубых –
закрытые глаза.
Ее ли в том вина, что в
высях бирюза
То дремлет в тишине, то
в грозном рдеет гуде.
Через нее, в борьбе, с
богами равны люди.
И станет сказкою, свой
миг прожив, гроза,
Бессмертным жемчугом –
минутная слеза.
И дикая резня – в
напевном будет чуде.
Она покоится. До
нежного бедра
Точеная рука чуть льнет
в изгибе стройном.
Ей суждено пребыть
видением спокойным –
В веках оправданной,
вне зла и вне добра.
Она покоится, меж
звезд, где дышит мера,
И в несмолкающих
гекзаметрах Гомера.