Усобицы кромсали Русь
ножами.
Скупые дети Калиты
Неправдами, насильем,
грабежами
Ее сбирали лоскуты.
В тиши ночей, звездяных
и морозных,
Как лютый крестовик-паук,
Москва пряла при Темных
и при Грозных
Свой тесный, безысходный круг.
Здесь правил всем
изветчик и наушник,
И был свиреп и строг
Московский князь –
«Постельничий и клюшник
У Господа», – помилуй Бог!
Гнездо бояр, юродивых,
смиренниц –
Дворец, тюрьма и монастырь,
Где двадцать лет
зарезанный младенец
Чертил круги, как нетопырь.
Ломая кость, вытягивая
жилы,
Московский строился престол,
Когда отродье Кошки и
Кобылы
Пожарский царствовать привел.
Антихрист-Петр
распаренную глыбу
Собрал, стянул и раскачал,
Остриг, обрил и,
вздернувши на дыбу,
Наукам книжным обучал.
Империя, оставив нору
кротью,
Высиживалась из яиц
Под жаркой коронованною
плотью
Своих пяти императриц.
И стала Русь немецкой,
чинной, мерзкой.
Штыков сияньем озарен,
В смеси кровей
Голштинской с Вюртембергской
Отстаивался русский трон.
И вырвались со свистом
из-под трона
Клубящиеся пламена –
На свет из тьмы, на
волю из полона –
Стихии, страсти, племена.
Анафем церкви одолев
оковы,
Повоскресали из гробов
Мазепы, Разины и
Пугачевы –
Страшилища иных веков.
Но и теперь, как в дни
былых падений,
Вся омраченная, в крови,
Осталась ты землею
исступлений –
Землей, взыскующей любви.