Сперва мы спим в
пурпуровой Пещере,
Наш прежний лик глубоко
затая:
Для духов в тесноту
земного бытия
Иные не раскрыты двери.
Потом живем... Минуя
райский сад,
Спешим познать всю
безысходность плоти;
В замок влагая ключ,
слепые, в смертном поте,
С тоской стучимся мы
назад...
О, для чего с такою
жадной грустью
Мы в спазмах тел палящих
ищем нег,
Устами льнем к устам и
припадаем к устью
Из вечности текущих рек?
Нам путь закрыт к
предутренней Пещере:
Сквозь плоть нет выхода
– есть только вход.
А кто-то, за стеной,
волнуется и ждет...
Ему мы открываем двери.
Не мы, а он возжаждал
видеть твердь!
И наша страсть – полет
его рожденья...
Того, кто в ласках тел
не ведал утоленья,
Освобождает только
смерть!
31 августа 1915
<Биарриц>