У друга на груди забылася
она
В каюте, убранной
коврами и цветами,
И первый сон ее
баюкала волна
Созвучными струями.
На чуждом берегу она
пробуждена,
Ни паруса вдали над
синими волнами,
И безответная мерцает
тишина
Над лесом и полями.
Она покинута! И на
пыли дорог,
Упав, она лежит,
рыдая, пламенея,
То мщение зовет, то
молит за Тезея.
А из лесу меж тем
выходит юный бог,
Вот, в шкуре тигровой,
в гирлянде виноградной,
Он, очарованный, стоит
над Ариадной.
3 декабря 1894