Не прозорливец окаймил
Канавами и пыльной грустью
Твое, река народных сил,
Уже торжественное устье.
Воздеты кони на дыбы,
И знают стройные дружины,
Что равен голосу судьбы
Единый выкрик петушиный.
О, только поворот и зов –
И лягут лат и шлемов блески
На чашу мировых весов,
Как золотые разновески!
Но между каменных громад
И садом мраморных изгнанниц
Суровый плац – презренный клад,
А князь Суворов – чужестранец.
1914