Когда, из города гонимы,
Свой путь направили
одни мы
В обетованные края, –
В нас были так
неуловимы
И зов, и пламя бытия;
Мы были точно херувимы
В раю безгрешном – ты и
я.
Но перед тем, по
бездорожью,
Цветочной выхоленной
ложью,
С тобой упились мы
полно:
То не был луг с
волнистой дрожью,
То не был миг, где все
– одно,
И те часы нам волю
Божью
Исполнить было не дано.
Тогда, роднясь с семьею
лилий,
Мы не без тягостных
усилий
Вдыхали пряный аромат;
Тогда предчувствия
томили,
И в бое сердца бил
набат,
И звуки чуждые рябили
Сквозь музыкальный
водопад.
В цветах заслышали мы
вместе
Змеиный шип ползучей
мести
За оскорбленные мечты,
За то, что ими крыл
невесте
Жених провалы пустоты;
За то, что воздух нес
им вести,
Что в нем отрава жгучей
лести,
И в ней мы никнем – я и
ты.