…И она ответила тихо,
Устремляя в себя синий
взгляд:
«Бездонно-сине-пернатое
лихо,
Я бате не скажу ни о
чем.
Твои уста зачем палят?
Ты смотришь грозным
палачом.
Я не скажу ни о чем
брату,
Чтоб он не пришел сюда с
пищалью
И чтобы звездному
грозному свату
Я не ответила б с
печалью.
Кто ты, сумрак или бог,
В ожерелье звонких
струй,
Ты зачем упал в наш лог
И зачем твой горяч
поцелуй?
Я не скажу ни про что и
моей маменьке,
Она прилетела и смотрит
<насмешливо> каменкой.
Но я скажу казачине, –
Его конь как гром, а
волосы как ливень, –
Чтобы он ведал, кто к
девчине
Пришел, зраком синим
дивен».
И дикая усмешка
искривила
Небоизгнанника уста.
Он затрепетал, как
раненая вила,
И смехом огласил места.
Грустиночка ж тиха и
проста.
Казак Амур широкий
сторожит
И песнь поет про деву
Украины.
Вода волнистая бежит,
Вплетая в пены пряди
крины.
Ветер унывно ноет в дуле
И веет травы на золотом
украшенный тесак.
Но вдруг огонь и свист,
предтеча пули,
И навзничь падает
нестонущий казак.
И кто-то радостным
крылом
Ему в глаза незрячие
блеснул
И снова, проведя черту
меж добром и злом,
В пустыне синей потонул.
<1911>