Пусть пахарь, покидая
борону,
Посмотрит вслед
летающему ворону
И скажет: в голосе его
Звучит сраженье Трои,
Ахилла бранный вой
И плач царицы,
Когда он кружит,
черногубый,
Над самой головой.
Пусть пыльный стол, где
много пыли,
Узоры пыли расположит
Седыми недрами волны.
И мальчик любопытный
скажет:
Вот эта пыль – Москва,
быть может,
А это – Пекин иль Чикаго
пажить.
Ячейкой сети рыболова
Столицы землю окружили.
Узлами пыли очикажить
Захочет землю звук
миров.
И пусть невеста, не
желая
Носить кайму из похорон
ногтей,
От пыли ногти очищая,
Промолвит: здесь горят,
пылая,
Живые солнца и те миры,
Которых ум не смеет
трогать.
Закрыл холодным мясом
ноготь.
Я верю, Сириус под
ногтем
Разрезать светом изнемог
темь.
1921, 1922